Контекст: «Неужто землетрясение?» – подумал Владимир Фурсов, а Петр Хализев, его сослуживец, закричал: «Братцы, это война!»… Осознание непоправимой беды и тревога о близких, о себе и о будущем – всё это сжимало сердце